Врачам всем рассказываю, уже в финале, то, что я помню, я просыпался утром и выпивал четыре бутылки коньяка, не в день, то есть я проснулся, выпил и пошёл дальше пить.

Вот пью, пью, пью, и потом раз, и упал. И я умудрялся в этом состоянии что-то делать, находить деньги. Понимаете, зависимый человек найдёт деньги на вещество, всегда найдёт. И вот так работает болезнь. И человек, который в этом состоянии находится, попадает в лютую внутреннюю изоляцию. Он не обратится сам, он уже не может обратиться за помощью. Ему кажется, что весь мир против него, что так и должно быть, что всё предопределено. Это внутреннее такое состояние, ужасающее, когда ты понимаешь, что умираешь, но при этом ничего не хочешь делать, и продолжаешь умирать.

Это тот момент, который объясняет, почему люди умирают. Потому что в момент обращения за помощью или нужно уметь найти в себе силы обратиться за помощью, или, если человек уже не может, его родственники и окружающие должны понять, где эта точка невозврата. Я уже не понимал, что происходит, попал в реабилитацию в бессознательном состоянии, отправили меня туда родители.

Сергей Пименов, фото Анна Ковалёва

В реабилитации я изучил 12-ти шаговую программу, то, что многие из нас видели фильмах: анонимные алкоголики, анонимные наркоманы.

Есть 12-ти шаговая программа, которая единственная, на самом деле, базовая штука на основе которой люди выздоравливают. Потому что ни чисто медицинскими методами, ни чистой психологией зависимость вылечить нельзя.

В 12-ти шаговой программе есть базовые понятия и, если им следовать, то можно выздоравливать. Там есть основные понятия, которые, я считаю, каждому надо знать.

Во-первых, болезнь зависимости - это болезнь хроническая, прогрессирующая, смертельная.

Хроническая значит, что выздороветь от болезни нельзя, можно выздоравливать. Можно продлить себе жизнь. Раз она у вас уже есть, диагностирована, то всё, это навсегда.

Прогрессирующая - если не предпринимать каких-то действий, болезнь будет усугубляться, усиливаться. И смертельная – если, опять же, ничего не делать с этим, то конец – это смерть.

Самый главный - первый шаг. Признание себя зависимым. Чтобы было понятно, первый шаг звучит так: «Мы признали, что мы бессильны перед зависимостью и признали, что наши жизни стали неуправляемыми.»

Казалось бы! Это значит, что есть групповая психотерапия, где зависимые алкоголики, наркоманы собираются и говорят о себе.

Вы видели в кино картину, где люди встают и говорят, например: «Я Сергей – я алкоголик.» Вот это и есть первый шаг. Но, как ни странно, это очень сложно. Очень много людей не могут месяцами, даже находясь в реабилитации, даже видя, как это происходит, встать и сказать: «я – алкоголик». То есть болезнь, если её воспринимать как нечто сидящее в тебе, в таком религиозном значении - некий демон, чёрт. Хотя я сам до реабилитации был совершенно нерелигиозным человеком, но программа построена на принятии некой Высшей силы, и в самой программе в современной форме нет слова Бог, есть понятие Высшей силы.

Конец всегда один и тот же тюрьма, больница или смерть. Это второе понятие. И эти вещи надо понимать.

Когда я прочитал 12 шагов, мне стало сначала смешно, потому что я подумал, что слишком просто там описано. Смысл в том, что вот тебе эти 12 шагов, ты делай эти шаги и перестанешь пить. Я это скептически очень воспринял, что за фигня, какая-то книжка.

Это сила, которая мне, человеку который 30 лет пил, вдруг помогла перестать пить. Программа говорит, что каждый может себе придумать любое, в этом-то и фишка. У кого-то это Иисус, у кого-то Будда, у кого-то матрица, у кого-то вселенная. Что это для меня - коллективный разум, если по-простому.

Это объединённый опыт людей, это то, что в советское время в исследованиях называлось «ноосфера». Некий коллективный опыт.

В программе это тоже есть, потому что сами алкоголик и наркоман никогда не смогут справиться, в одиночестве справиться невозможно. Ты должен общаться с такими же, как ты, чтобы видеть, что есть примеры вокруг тебя.

Тебя люди поддерживают такие же как и ты, потому что только один зависимый может помочь другому. Потому что человеку, если он сам это не прошёл, очень сложно понять, что чувствует зависимый человек, особенно на финальной стадии. Это ужасающее состояние.

На самом деле сама Программа «12 шагов» эта программа, которая позволяет человеку выздоравливать самостоятельно и бесплатно, и суть её в том, что зависимый сам понимает, что пора. Он идёт просто на группу.

Группа - это собрание таких же алкоголиков, наркоманов, игроманов, вообще зависимых людей. Они проходят постоянно, в разных местах, в каждом городе мира. И ничего сложного пойти на группу нет. То есть любой, кто хочет начать выздоравливать прямо сейчас, он может в Яндексе набрать, например, если он в Ростове, «анонимные наркоманы Ростова». И вы попадёте сразу на сайт.

Сергей Пименов, фото Анна Ковалёва

Любой зависимый может самостоятельно пойти, это бесплатно, это группы самопомощи, взаимопомощи.

Вы приходите, никого не знаете, садитесь и просто представляетесь или не представляетесь, как угодно, слушаете или говорите, но для этого человек должен принять это решение и сделать действие. В большинстве случаев, человек, которому требуется помощь, уже ничего не понимает. И для меня пойти на группы, это как же?
Тут же тебе болезнь рассказывает: «Серёжа, ты такой крутой, уже известный человек, тебя люди узнают».
Как я пойду на группы? Конечно нет. Есть тысяча причин у алкоголика, чтобы не останавливаться пить. Болезнь каждую секунду находит тебе причину, чтобы выпить. Когда ты это понял, все эти страхи начинают уходить. Мы же все состоим из страхов.

От чего человек бежит?

Он бежит от страхов. Страх вызывает напряжение внутри. Любое напряжение нужно как-то снимать. А самый простой способ для алкоголика - это выпить. И ты действительно снимешь это напряжение, но ты снимаешь его на каком-то моменте, и дальше ты получишь его ещё больше. Но это же будет потом, а выпить можно уже сейчас. И никакое психотропное вещество, надо это чётко понимать, ничего нового в личность и в организм не привносит. Оно вытаскивает ресурсы и не даёт ничего. Оно берет взаймы.

Это кредит. Кредит завтрашнего дня и следующего года из твоей жизни, то есть, это кредит с ежедневно повышающимся процентом.

И вот я чем больше употреблял, тем больше я был должен. Должен не в финансовом смысле, а должен самому себе. Мне же нужно брать где-то силы. Вместо того, чтобы отдохнуть, я выпивал 150 коньяка.
Я после реабилитации очень много нового в себе открыл. Ну как нового, просто я это забыл. Это не сверхспособности, это просто нормальные человеческие чувства .

Во-первых, есть момент, что зависимость еще называют болезнью замороженных чувств. У зависимого человека нет оттенков, все либо белое, либо чёрное. Все или хорошо, или плохо. За годы употребления я понял, что я вообще не понимал, что со мной происходит, что есть какая-то любовь там. Вот тебе кажется, что ты понял, что вот этого человека ты любишь, а как это на самом деле, ты уже давно не чувствовал. Я уже не говорю там, например, гордость какую-то, вдохновение, восхищение. Этого вообще ничего нет. Тебе кажется, что ты вроде знаешь, что вот в этот момент я типа восхитился.

А на самом деле как это внутри? Как ты чувствуешь?

Просто эндорфины и дофамины уже настолько все высосаны употреблением, у тебя их нет, и ты просто знаешь, что да, вот в этой ситуации ты должен восхититься, и ты думаешь, что ты чувствуешь. На самом деле нет.

Это первое. И после окончания употребления, причём это совсем не сразу, это долгий процесс. Каждый день я для себя что-то новые открываю. Самый такой совершенно интересный момент, я понял, что я стал чувствовать усталость, представляете, я же не чувствовал никогда усталости, Я работал, делал дела, устал, ну, условно говоря, я понимаю, что мне надо ещё что-то сделать, я, раз, коньяка долбанул и опять начал работать. А потом, в какой-то момент, меня просто выключило, я потерял сознание. А вот именно само ощущение усталости – его не было, его выключало употребление. Вот сейчас я, например, чувствую усталость.

Что это такое для меня?

Это понимание, что надо отдохнуть, надо перестать это делать. Это же естественный регулятор. Невозможно жить всё время в режиме стопроцентного форсажа. То есть двигатель, он не может работать всё время на пределе, он сгорит. Вот, собственно, это и происходит с человеком. Я всю жизнь работал так или иначе на пределе. Врачи мне сказали, когда я анализы сдавал, что «всё очень странно. Для того режима, в котором ты существовал, у тебя всё очень прекрасно». Есть, естественно, у меня изменения по здоровью, но это и возрастные изменения. Но то, в каком режиме я существовал!

Пришли к выводу, что генетика хорошая, просто повезло. Потому что, по идее, надо было умереть по всем параметрам. Но я не умер – прекрасно! Хорошая новость. Если я раньше начинал уставать – я выпил, то сейчас, если я устал – я поспал. Из этого собственно и проистёк момент моих изменений в жизни и в деятельности. К употреблению ведёт напряжение. Любое напряжение снимается употреблением. Это прям у меня уже на уровне инстинкта.

Соответственно, что нужно делать, чтобы не употреблять?

Самое лучшее, это не напрягаться. А чтобы не напрягаться, надо не делать того, что тебе не нравится.

И после реабилитации это очень большая проблема для человека, который жил-жил какой-то своей жизнью, она если привела его в реабилитацию, то была связана с напряжением, что-то в этой жизни было не так, он снимался. Ну хорошо, он попал в реабилитацию, он что-то понял про себя, что дальше так жить нельзя. Он выходит и попадает обратно в ту же самую жизнь. В реабилитации все говорят о том, что наркоманам вообще нельзя возвращаться в то общество, к тем знакомым, с которыми они общались.

Это называется сопотребы на жаргоне. Потому что ты выходишь, ты изменился, ты хочешь измениться, но вокруг тебя те же люди, которые тебе говорят: «эй, братан, класс, ты молодец, пойдём долбанём», и поэтому эта проблема стоит отдельным направлением, то есть перемена работы, перемена образа жизни.

У меня было такое, естественно, мне это рассказали, но я подумал, что я не хочу ничем заниматься другим, мне нравится то, чем я занимаюсь, а при этом это ведёт меня к употреблению. Творческая работа, шоу-бизнес, вся моя жизнь связана так или иначе с ночными клубами, с какими-то встречами, которые неизбежно для меня заканчивались употреблением. Я стал думать, что мне делать, и я понял, что я хочу заниматься тем же самым, но при этом не употреблять.

Соответственно, я стал трансформировать не себя под реальность, а реальность под себя.

И у меня это получается, я вообще считаю что у меня это очень хорошо получается.

Яркий пример этому - фестиваль SOBERFEST (трезвый фестиваль музыки и развлечений для всей семьи).
Я занимался всю жизнь клубами, диск-жокеями, музыкой электронной, и всё это связано с употребление чего-либо. Неправильно разделять алкоголь и наркотики. Есть понятие научное, называется ПАВ – психоактивные вещества.

Что такое ПАВ?

Это, по терминологии, любые вещества, изменяющие настроение и сознание. Просто алкоголь есть легальное ПАВ. Максимально широко употребляемое, поэтому легальное, поэтому везде продаётся, поэтому с него собираются налоги. И есть наркотики, которые там где-то непонятно. Но суть и механика работы с человеком у них абсолютно идентичные. И алкоголь поэтому страшнее, потому что если наркоману, который вышел из реабилитации надо нарушить закон, чтобы принять вещество, то мне не надо нарушать закон, я вот сейчас сижу на балконе, и вон у меня круглосуточный магазин, я на него смотрю, и в нем 24 часа в сутки продают алкоголь.

В магазины я, например, вообще не хожу. Да я вижу как люди выпивают, но я просто стараюсь минимизировать это.Смысл лишний раз провоцировать.

Опять же, как устроено наше общество: возьмём любой сетевой продуктовый магазин. Где стоит алкоголь? В центре, на кассе, там, где вы не можете мимо него пройти никак. Если не задумываться об этом, это вроде нормально.

А что такое алкоголь на кассе? Представьте, это реально может убить человека. Это тоже самое, что на кассе продавать заряженный пистолет и говорить «выстрели себе в голову».
Это же бред.

Я могу просто попытаться объяснить.
Ты зашёл вот, алкоголик, ты понимаешь, что тебе не надо пить, а ты хочешь выпить всегда, и тебе надо купить хлеб. Тебя жена послала за хлебом, а тебе хочется выпить. И ты пошёл, обошёл этот отдел, глаза закрыл. И ты стоишь перед кассой, ты не можешь уйти с кассы и у тебя перед глазами стоит то, что ты всё время хочешь. И не литр какого-нибудь супер дорогого коньяка, а за сто рублей стоит. Более того, у тебя уже в голове схема: тебя послали за хлебом, вся семья не хочет, чтобы ты пил, а ты очень хочешь. И что ты думаешь, что сейчас я возьму, выйду - хап и выпил! Оп, выкинул, и никто не заметил. Жвачку возьму закушу.

И смысл весь не в том, чтобы продать алкоголику эту бутылочку, смысл в том, чтобы не дать человеку вырваться из этого круга мелкими такими крючками. Это очень важно.

Зависимый человек на глобальном уровне это существо больное, ведомое, управляемое. Вот в чём фишка. И вот эта бутылочка стограммовая, коньяка или водки, на кассе – это преступление. Просто до этого мало кто доходит в таком понимании. Потому что, чтобы понять, что чувствует человек, который реально осознает, что это для него смерть, а ему эту смерть вот так вот ставят, нужно пройти тот же самый путь.

Последнее, что я помню, что произошло со мной перед реабилитацией, жена от меня ушла.

И в реабилитации я очнулся с пониманием, что у меня нет ничего. У меня нет жены, нет денег, нет работы, нет ничего.

И все эти шесть месяцев реабилитации мы с ней не общались. Она не хотела со мной общаться. И то, что она позволила мне вернуться в её жизнь – это большое счастье, это такая сильная любовь, это вера друг в друга. И это несмотря на то, что она всё это видела, и не только она: её родственники, её дочки, с которыми мы живём. Один из источников моих сил сейчас – это то, что они меня приняли, и они меня поддерживают, они меня радуют, и я радую их, мы – семья, и их поддержка – это то, что даёт мне максимально возможные силы каждый день.

Надо ещё понимать, что в программе есть такая фишка – живём только сегодня. Это значит, что зависимый человек, не даёт себе обещаний типа «я не буду пить всю жизнь». Я каждый день утром говорю себе, что я не буду пить только сегодня.

Каждое утро я даю себе и Высшей силе это обещание, а вечером я говорю: «спасибо, Высшая сила, что я сегодня не бухал».

И каждый день это повторяется. Сто раз так делали, когда ты говоришь себе: «я не буду пить месяц.»

Что происходит с алкоголиком, когда он не пьёт месяц?

Он считает дни, сколько осталось. И если он заходит в магазин, что он себе говорит? «Я ж красавчик, я ж не пил месяц, что надо сделать, надо отметить». Организм и болезнь устроены так, что сколько бы ты не делал перерыв, у тебя уже всё равно организм настроен на употребление, он просто ждёт. И он говорит: «Ну, всё хорошо, мы подождём, подлечишься и давай по-новой».

Больше таких перерывов это ж тоже напряжение. И это напряжение потом находит выхлоп, и ты ещё больше начинаешь пить. Поэтому это не работает. Нету никакой силы воли в этом.

Когда говорят там: «Бросил пить - это сила воли.»

У меня всегда такой пример в голове застрял.

С медицинской точки зрения зависимости по всем показателям: по течению болезни, по смертности, самый близкий пример - это онкология. Онкология тоже первичное заболевание. Жил-жил человек и, вдруг, у него рак. Никто же не знает до сих пор, почему у человека рак. У кого-то есть рак, а у кого-то нет, у кого-то диагностировали рак, пропил курс лекарств, и пропала опухоль, а у кого то нет, кто-то сделал операцию, и это больше не повторяется, а кто-то сделал операцию, и пошли метастазы. То же самое в зависимости, кто-то пил-пил, понял, что не справляется, остановился, условно там, не знаю, в церковь стал ходить, и помогло. А кто-то как я, понимал, что есть проблема, и всё равно всё хуже и хуже делал, а кто-то до смерти пил и умер. И вот онкология и зависимость очень похожи по течению заболевания и по смертности, уровень смертности и там и там высочайший. Причём если по онкологии мы имеем статистику, то по зависимости такой статистики нет.

Почему её нет? Потому что что такое умер от зависимости?

Это может быть сердце, желудок.

У меня есть пример.
У меня был товарищ, который пил много лет, а потом 12 не пил. И вот он 12 лет не пил, у него был день рождения, круглая дата, и он решил выпить. И пил три дня. Ему все говорят: «Всё, остановись!» Он говорит: «Всё, я сейчас остановлюсь.» Было без пяти десять вечера, магазины закрывались, и он сказал: «Я сейчас пойду, последнюю куплю и больше пить не буду», и побежал в магазин. Побежал в магазин, зацепился ногой, упал на бордюр, ударился головой и умер через полчаса.

Вот он от чего умер?

От того, что он упал или от того, что он зависимый человек 30 лет. 12 лет человек не пил, вдумайтесь! Эта болезнь умеет ждать.
И поэтому ни в коем случае нельзя говорить: я год не пью, два не пью, десять лет не пью. Я это очень чётко понимаю.
Меня часто спрашивают, люди, которые не понимают, что внутри у алкоголика, они говорят: «Слушай, ну чуть-чуть то можно? – Нет». Они говорят: «Ну в смысле?» Я отвечаю: «Ну вот ты можешь выпить чуть-чуть, а я чуть-чуть выпить не могу. То есть я сейчас выпью 50 грамм, и всё, до свидания!» И вот это тоже очень сложно объяснить, и слава богу, что вы этого не чувствуете.

И каждый день я кому-то обязательно помогаю. Звонки, сообщения. Кого-то я словом поддерживаю, кому-то рассказываю как пойти на группы., кому-то даю контакты врачей.

Вот, например, ко мне обращается человек за консультацией, в контексте зависимости. Очень часто большая часть обратившихся - это жены, у которых пьют мужья.

И вот классическая схема: женщина говорит: «Сергей, что мне делать у меня муж пьёт, все страдают?» Я начинаю потихоньку с ней разговаривать и говорю: «Вы ему хотите помочь или вы хотите чтобы вам было хорошо? Вы же ко мне обратились, а не он, поэтому я сейчас вас консультирую, я вам говорю, что делать». Постепенно задаю ей вопросы, и она говорит: «Нет, конечно, я хочу, чтобы у меня всё было хорошо. Как мне ему помочь?» Я говорю: «Так вам и не надо ему помогать. Я вам дам решение, которое вам сейчас поможет. Какое? Разводитесь с ним, выгоните его, пусть помирает.» Обычно женщины сначала в шоке. «Ну как так-то? Мы с ним 20 лет живём.» Я говорю: «Нет, ты определись, если ты реально о себе, о детях. Зачем ты его 15 лет пытаешься спасти и ничего не получается. Может так надо.»

Это жёсткое решение, но вот из практики последних месяцев несколько женщин именно так и поступили и очень рады. Они реально десятилетиями жили в аду и думали, что вот это их жизнь. У нас в России и фантастическая, и одновременно ужасающая статистика женских преступлений тяжёлых.

Самое распространённое тяжкое женское преступление в России - это бытовое убийство мужа.

Как это происходит: это классический сценарий, когда живёт семья и у них со стороны все нормально, все ровно, они не выносят сор из избы. Кто-то про них говорит: «Да, муж выпивает, да, что-то там ругаются, ну вроде же не критично. Как-то 10 лет живут.» А потом в какой-то очередной ссоре жена берет топор на кухне, пробивает ему голову прям наглухо, звонит в полицию, сдаётся и радостная едет в тюрьму на 10 лет. Эффект парового котла, потому что она в этом аду живёт, все вроде привыкли, и мама её ей говорит «ну стерпится, слюбится». А кому она об этом расскажет, подружкам, которые скажут «у меня вон тоже, ну пьёт и пьёт, одно и тоже.»

В какой-то момент для неё убить его и заехать в тюрьму становится лучшим выбором, чем та жизнь, которую она жила. А всё, что надо этим людям - это просто обратиться за помощью.

И, опять же, честность перед самим собой. Это базовый принцип полного выздоровление. Честно сказать себе, что я алкоголик, или мой муж алкоголик, я не хочу с ним жить. Честным надо быть сначала перед самим собой. Когда я себе признался в чём я слаб, чего я боюсь, у меня эти все страхи просто ушли. Я перестал о них думать, я перестал пытаться что-то с ними сделать.
Для меня мой проект - это моё выздоровление. Я делаю это для себя. www.cleansober.ru

Люди вокруг меня остались все те же. В употреблении мне никто не был нужен, у меня не было собутыльников. Я прекрасно пил в одно лицо. И моё окружение в таком режиме не пило, то есть они не зависимые люди, и семья моя, они могут выпить. И мы этот вопрос тоже проговорили. Для них и для меня ничего не изменилось. Они как продолжали жить своей жизнью, так и продолжают. Дома стоит алкоголь. Опять же, в реабилитации есть правила, не подходить к алкоголю, не видеть его, и это правильно. Но надо понимать, что есть теория, а есть реальность. И реальность такова, что я не могу закрыть глаза и не видеть алкоголь. И какой тогда мне смысл прятаться от алкоголя, если всё равно когда-то где-то я с ним столкнусь.

Я для себя сделал выбор, это мой личный выбор, и совершенно не факт, что кому-то ещё возможно так. Я никому это не рекомендую.

Я не меняю свою жизнь, я меняю то, что я делаю в этой жизни.

Я не занимаюсь больше и не буду заниматься тем, что мне не нравится, я занимаюсь исключительно тем, что не вызывает у меня раздражения. То есть раньше я очень часто хватался за какие-то проекты, которые мне были как бы интересны, но на каком-то этапе я понимал, что этот проект идёт куда-то не туда, но пытался всё равно куда-то вырулить, что-то там доделать, а сейчас я понимаю, что если что-то идёт не туда, я просто прекращаю этим заниматься.

Но вот я постоянно что-то придумываю и, если мне нравится идея, я стараюсь начать её делать. Если она не получается, я прекращаю её делать.
Ещё такой момент, из того, что известно про меня публично, это лишь один процент из того, что я делал, что неудач и провалов всегда в разы больше, и я их не боюсь. Я не боюсь начинать проекты, не боюсь их бросать, останавливать, потому каждый провал - это новый опыт. В любом провале нужно находить плюсы и принимать это как опыт. Опять же, если возвращаться к терминологии программы, там есть термин - безумие.

Это повторение одних и тех же действий с надеждой на другой результат.
Вот это самое важное. Вы можете сделать что-то и совершить ошибку. А вот если вы её повторите с надеждой на другой результат, вот это безумие. Это относится вообще ко всему в жизни.

Сейчас мне важно спокойствие, по крайней мере это то, чего я сейчас хочу. Потому что, опять же, для меня самое ненужное, самое страшное и неприятное - это эмоциональные качели, потому что алкоголик всё время находится в режиме от очень плохо до очень хорошо. И вещества позволяют из этого очень плохо быстро перейти в очень хорошо. Вот этого состояния спокойствия, равновесия, его не существует. Я его давно потерял в своей прошлой жизни. А сейчас для меня важно, когда я просто спокоен, когда всё нормально. В этом состоянии я заново научился находить энергию для творческих дел, чего дальше придумывать. Я не могу не придумывать, слава богу, что с этим у меня все хорошо.

Кто такой сейчас Сергей Пименов?

Тот же, кто и раньше. Позитивно смотрящий на жизнь мужчина, в самом расцвете сил. Женат, счастлив, вообще в жизни, не только в браке, живёт в своё удовольствие. Прямо так. И я каждый день ощущаю и специально фиксирую для себя. Вот это прям счастье.

Не жить прошлым, не жить какими-то там фантазиями, а жить и радоваться тому, что каждый день происходит.

Вот это для меня сейчас основное. Потому что в употреблении я очень сильно жил, скажем так, прошлым и фантазиями. Вот этого настоящего, его нет. Я всегда думал, а вот раньше я что-то не сделал, сейчас мне что-то не нравится, и я думал, я же мог поступить как-то по-другому, и поэтому фантазировал. А на самом деле я ничего не делал. А сейчас я не грущу, не думаю о прошлом и не фантазирую.